Этот злополучный закон вышел из рокового сцепления династических несчастий. По привычному и естественному порядку наследования престол после Петра переходил к его сыну от первого брака царевичу Алексею, грозившему разрушить дело отца. Спасая свое дело, отец во имя его пожертвовал и сыном, и естественным порядком престолонаследия. Сыновья от второго брака Петр и Павел умерли в младенчестве. Оставался малолетний внук, сын погибшего царевича, естественный мститель за отца. При вероятной возможности смерти деда до совершеннолетия внука опеку, значит, власть, могла получить которая-либо из двух бабушек: одна — Евдокия Федоровна, урожденная Лопухина, ненавистница всяких нововведений; другая — иноземка, простая мужичка темного происхождения, жена сомнительной законности в глазах многих, и, достанься ей власть, она, наверное, отдаст свою волю первому любимцу царя и первому казнокраду в государстве князю Меншикову…
Петр видел вокруг себя пустыню и не находил для престола надежного лица ни в сотрудниках, ни в законах, которых не существовало, ни в самом народе, у которого отнята была самая воля….Целые годы Петр колебался в выборе преемника и уже накануне смерти, лишившись языка, успел только написать Отдайте все.., а кому — ослабевшая рука не дописала явственно…Так престол был отдан на волю случая… Когда отсутствует…закон, политический вопрос обыкновенно решается господствующей силой. В XVIII в. у нас такой решающей силой является гвардия, привилегированная часть созданной Петром регулярной армии. Ни одна почти смена на русском престоле в означенный промежуток времени не обошлась без участия гвардии (Ключевский «Курс русской истории»)
«Правда воли монаршей» — публицистический труд, написанный в 1722 году с согласия императора Петра I видным церковным деятелем и публицистом Феофаном Прокоповичем (в 1721-1726 годах был вице-президентом Святейшего синода). В нём автор обосновывает неограниченность монархической власти и обязанность подданных повиноваться не только воле, но и не высказанным желаниям монарха. Феофан, сравнивая наследственную и выборную монархии, считает предпочтительнее первую и видит в праве монарха назначать преемника устранение единственного существенного недостатка наследственного правления