Выражение «один в поле не воин» громко перекликается с советской доктриной, отрицающей роль личности в истории. Мол, историю двигают массы, народ, который сам, пусть и непроизвольно, выбирает себе лидера. И лидер этот лишь подчиняется воле большинства
"Единица! - Кому она нужна?!
(В. Маяковский, поэма «Владимир Ильич Ленин)
Голос единицы тоньше писка.
Кто её услышит? - Разве жена!
И то если не на базаре, а близко…
Плохо человеку, когда он один.
Горе одному, один не воин -
каждый дюжий ему господин,
и даже слабые, если двое…
Единица - вздор,
единица - ноль,
один - даже если очень важный -
не подымет простое пятивершковое бревно,
тем более дом пятиэтажный"
"Мы не сделали скандала - нам вождя недоставало.
Настоящих буйных мало - вот и нету вожаков"
— спорит с великим поэтом другой великий поэт В. Высоцкий («Письмо в Редакцию»)
Действительно, вся история опровергает недооценку роли в ней личности. Даже французы вряд ли с ходу назовут вождей Парижской коммуны, и какова её судьба? А Великая октябрьская революция совершалась под знаменем Ленина, Великую Отечественную войну выиграли под знаменем Сталина, распад СССР произошёл под знаменем Ельцина.
Нет, и один в поле воин, если он личность, если способен повести за собой людей, потому что народ — это безликая масса, толпа, стадо. Оно идёт туда, куда ведет вожак, и делает то, что он ему велит
"7 марта в Гренобль пришли высланные спешно против Наполеона войска - два с половиной линейных пехотных падка с артиллерией и один гусарский полк. Наполеон уже подходил к Греноблю. Приближалась самая критическая минута. О сражении против всех этих полков, снабженных к тому же артиллерией, не могло быть и речи. Королевские войска могли бы расстрелять его и его солдат издали, даже не потеряв ни одного человека, - ведь у Наполеона не было ни одного орудия. 7 марта утром Наполеон прибыл в деревню Ламюр. Впереди в отдалении виднелись войска в боевом строю, загораживавшие дорогу... Наполеон долго смотрел в подзорную трубу на выдвинутые против него войска. Затем он приказал своим солдатам взять ружье под левую руку и повернуть дулом в землю. «Вперед!» - скомандовал он и пошел впереди прямо под ружья выстроенного против него передового батальона королевских войск. Начальник этого батальона поглядел на своих солдат, обратился к адъютанту командира гарнизона и сказал ему, указывая на своих солдат: «Что мне делать? Посмотрите на них, они бледны, как смерть, и дрожат при одной мысли о необходимости стрелять в этого человека». Он велел батальону отступить, но они не успели. Наполеон приказал 50 своим кавалеристам остановить приготовившийся отступать батальон. «Друзья, не стреляйте! - кричали кавалеристы.- Вот император!» Батальон остановился. Тогда Наполеон подошел вплотную к солдатам, которые замерли с ружьями наперевес, не спуская глаз с приближавшейся к ним твердым шагом одинокой фигуры в сером сюртуке и треугольной шляпе. «Солдаты пятого полка! - раздалось среди мертвой тишины.- Вы меня узнаете?» - «Да, да, да!» - кричали из рядов. Наполеон расстегнул сюртук и раскрыл грудь. «Кто из вас хочет стрелять в своего императора? Стреляйте!» Очевидцы до конца дней своих не могли забыть тех громовых радостных криков, с которыми солдаты, расстроив фронт, бросились к Наполеону"
(Е. Тарле «Наполеон», глава «100 дней»)
Применение выражения в литературе
-
— «Никто не защитил бы ее от гнева главного конструктора: директор, посмеиваясь, всегда оправдывал его, парторг не вмешивался, председатель завкома ― что же, один в поле не воин…» (В. Ф. Панова «Кружилиха»)
— «Только восчувствуйте, что мне одному, без подмоги вашей, ничего сотворить не можно. Один в поле не воин… ― Чуем, отец!..» (В. Я. Шишков «Емельян Пугачев»)
— «Мне теперь ясно ― до ужаса: я был ― один, как перст, а один ― в поле не воин; но я тешил себя социальной фикцией, будто бы есть какие-то друзья, которые меня тут именно понимают; меня тут именно не хотели понять: ни Владимиров, ни С. М. Соловьев, не говоря о товарищах по курсу…» ( [Андрей Белый «Почему я стал символистом…»)
— «Нельзя сделать людей из-под палки свободными. Один в поле не воин. А я ― один, помощников нет» (Д. С. Мережковский «Александр Первый»)
— «Хотя неприятель и отказался от всякого прямого сопротивления, выжидая, когда мы станем отступать, однако нашелся чеченец, который наперекор пословице, что один в поле не воин, с помощью Аллаха и своей винтовки решился защищать переправу через Аксай» (Ф. Ф. Торнау «Воспоминания кавказского офицера»)