Не Мальбрук, но куда-то собрался
Фразеологизм ведет начало из сатирической французской песенки начала XVIII века об английском полководце Джоне Черчилле, герцоге Мальборо (фр. Malborough). Он отличился в Войне за Испанское наследство (1701-1714), которую вели коалиции европейских государств за право императора Священной Римской империи Леопольда I с одной стороны и Филиппа, герцога Анжуйского, внука французского короля Людовика XIV,с другой занять опустевший испанский трон.
Проявив незаурядные полководческие способности, Мальборо во главе английской армии нанес несколько чувствительных поражений войскам Людовика XIV. В том числе в самой крупной битве века — при Мальплаке 11 сентября 1709 года. Во время её распространился слух о гибели герцога. Этому радостному для французов событию и была посвящена тут же сочиненная песенка.
Мальбрук на войну едет.
Конь был его игрень.
Не знать, когда приедет, —
Авось в Троицын день.День Троицын проходит —
Мальбрука не видать,
Известье не приходит,
Нельзя о нем узнать.Жена узнать хотела,
Идет на башню вверх;
Пажа вдали узнала,
Кой в грусть ее поверг.Он в черном одеянье
На кляче подъезжал,
В великом отчаянье
Одежду разрывал.Супруга вопрошала:
«Что нового привез?»
Сама вся трепетала,
Лия потоки слез.— «Скидайте юбку алу,
Не румяньте себя, —
Привез печаль немалу,
Оденьтесь так, как я.Драгой ваш муж скончался,
Не видеть вам его;
Без помощи остался,
Лишился я всего.Я видел погребенье
Последний видел долг.
B каком ах! изумленье
Его тогда был полк.Тяжелу его шпагу
Полковник сам тащил,
Майор сапожну крагу,
За ними поп кадил.Два первых капитана
Несли его шишак,
Другие два болвана
Маршировали так.Четыре офицера
Штаны его несли,
Четыре гренадера
Коня его вели.Гроб в яму опустили,
Все предались слезам.
Две ели посадили
Могилы по бокам.На ветке одной ели
Соловушек свистал.
Попы же гимны пели,
А я, глядя, рыдал.Могилу мы зарыли,
Пошли все по домам.
Как всё мы учинили —
Что ж делать больше там?
С течением времени песенка не ушла в небытие. Её пели и в конце восемнадцатого века, и в начале девятнадцатого. И при французском королевском дворе, и в народе. В годы Отечественной войны песня была переведена на русский и получила распространение в армии Кутузова, затем в обществе, а первая её строка стала крылатым выражением.